~~~START~~~ ~~~END~~~ | ~~~START~~~Толстая ветка, прогорев, рухнула в костер. Вокруг него тотчас кокетливо заплясали искры. Темный лес убаюкивал тихим шелестом листвы над головой, где-то вдалеке едва слышно плескала речка. Все вокруг дышало первозданным покоем.
Я плотнее закуталась в покрывало и прижалась к сидящему рядом Лешему.
– Боишься? – полюбопытствовал он, имея ввиду совсем не этот ночной лес. Я в ответ кивнула, потом отрицательно покачала головой, снова кивнула, затем задумалась. – Не знаешь, что и сказать? – засмеялся Лазарь.
– Я не знаю, как сформулировать, – парировала я. – Я не боюсь за себя, не боюсь, что у меня ничего не получится. Я опасаюсь за людей, протянувших мне руку помощи. За тебя, за Ника, за Маринку. Ведь вам грозит та же опасность, что и мне, если не больше. У меня просто хотят забрать книгу, а вы рискуете своими жизнями, помогая мне.
Леший протянул руку и погладил меня по голове. Я пытливо вгляделась ему в глаза, но так и не нашла того, что боялась там обнаружить – в них не было жалости.
Я не люблю, когда меня жалеют. Жалость, в моем представлении, удел слабых. Я не то что не считала себя слабой, но, по крайней мере, не хотела такой казаться. А после потока сочувствия мое настроение неуклонно стремилось к нулю и уходило в дурную отрицательную бесконечность.
Стряхивать руку Лазаря я не стала – невежливо это… и вообще… И вообще, я не хотела себе в этом признаваться, но мне было приятно. Я была рада, что он сейчас был со мной рядом, поддерживал и помогал мне.
Проснулась я с первыми лучами солнца, щекотавшими мои ресницы сквозь кроны деревьев. Мой мозг оценил приблизительную информацию, выданную ему органами чувств, и отрапортовал, что я лежу на левом боку (напрочь, кстати, продрогшем из-за остывшей за ночь земли), спина и правый бок, обращенные к костру, если не обуглились, то точно атрофировались, потому что я их не чувствовала, голова моя покоится на мужской руке, а сам хозяин вышепоименованной конечности тихо сопит и улыбается.
“Наверное, что-то хорошее снится”, – подумала я.
“Ага, размечталась, – вмешался внутренний голос. – Это ты так уморительно спала, что он до сих пор над тобой смеется!”
“Сгинь, шизофрения! – велела я и аккуратно соскребла свой организм с земли. – Прежде всего, надо развести костер, принести воды, да и самой умыться. – Наметила я план дел первейшей важности. – Ага, еще надо посмотреть, может, там что-то поймалось на нашу импровизированную удочку”.
“Наивная ты! – моя шизофрения отличалась наглостью и хамоватостью и просто так спрятаться в свою раковину после слова «сгинь» не собиралась. – Сейчас утро. Часов шесть утра, если не ошибаюсь, – уточнил въедливый голос, – только-только выпала роса. Где ты собираешься найти веток на разведение хотя бы чахлого костерка?”
“Молчи, дитя улиц городских! Щас набреду на хвойное дерево, а у него нижние ветки сухие. Сколько ты уже живешь на свете, а так и не знаешь простейших вещей!”
“Да ну тебя! – в сердцах возмутилось сердце (странная тавтология получилась). – Еще ты меня учить будешь!” – но потерялось где-то на задворках сознания.
В глубине леса затрещали ветки. Я даже не оглянулась. В диких зверей в этом лесу я не верила, а люди в такую глухомань не забредали. Чтобы меня искали в лесу, я даже не рассчитывала, так что спокойно пошла к неподалеку шумевшей ночью речке – вечером мы с Лешим, вспомнив все, что когда-то видели, соорудили нечто, вроде удочки из гибкой лещины и тонкой капроновой нитки (надо заметить из моих любимых чулок) с грузилом из брелка. На удивление, на это импровизированное удилище попалась какая-то глупая рыбина, отливавшая золотом, совершенно без чешуи. Сначала я хотела ее выбросить – уж больно она была похожа на неживую, но, послушавшись гласа разума, решила отнести ее Лазарю – он больше меня разбирался в этой фауне.
Наспех умывшись и набрав воды в маленькое ведерко, я неторопливо пошла на нашу стоянку.~~~END~~~
~~~START~~~Я - дитя золотого заката,
В этом мире - незваная гостья.
Я однажды уйду без возврата,
Вам оставив лишь пламени гроздья.~~~END~~~ |
~~~START~~~ ~~~END~~~ | ~~~START~~~Братья? Полувздох, полувопрос обращённый в ночное небо. Сейчас мне нужен именно брат. Не сёстры с их суетливой болтавнёй и неуемным желание помочь. Желательно в обмен на красочную, душещипательную , в идеале любовную историю, а именно братья. Немногословные, умудрённые жизнью, горечью и редкой радостью братья.
На дороге показался тёмный силуэт мотоциклиста. Ба! Да мне повезло, - Лучник.
Лучник это то что мне сейчас нужно. Самые большие молчуны среди странников -Лучники. Некоторые почитают их снобами, за их отстранёность и кажущуюся высокомерность , которая является не чем иным как высшей мудростью жизни- невмешательством. Невмешательством до тех пор пока тебя не попросят вмешатся и ты будешь уверен что твоё вмешательство оправданно и своевременно. Впрочем порой они лезут туда куда их совсем не просят сообразуюсь единственно со своим Кодексом Чести и чёрт знает чем ещё. Одно слово Лучники.
-Сестра. Я задумалась и не заметила как он приблизился. Высокий, смуглый, стройный, волосы с проседью. А большего и не разглядишь, тьма и свободный покрой одежды отнюдь не союзники мне в этом.
Он не задал вопроса, это лишнее.
-Мне нужно попасть в Кеунехсвиль. Лучник молча поднимает с земли мой рюкзак, пристраивает его на свой харлей и помогает мне забратся в седло. В его прикосновениях нет намёка на интимность, только сила и увереность, та умиротворёность которую дают только десятилетия скитаний. Впрочем не всем, не всем. Я обхватываю его плечи и мы трогаемся в путь. Ветер бьёт мне в лицо, и я прислоняюсь к его спине, прижимаюсь тесней, - ночь холодна.
Как хочется спать...
Тепло...Нет, не тепло - жарко. Кто-то дышит мне в лицо перегаром, обрывки музыки, вокруг меня клубится туман, он плотный и вязкий. Я хочу пошевелится и не могу. Хочу закричать, но не могу произнести ни звука. Это туман мешает мне, он обволакивает тело коконом, набивается в горло, вяжет язык.Кто-то берёт меня за руки, -грубо, сильно,не вырватся. Зажимает мой рот ладонью, я ощущаю привкус крови, всплывает мысль, у меня наверно слабые дёсны. Ведь сжали не так уж и сильно. Впрочем откуда мне знать, со мной не случалось такого раньше...Случалось? А что со мной случилось? Что происходит? Кто эти люди вокруг меня, я не различаю их лиц, я даже не могу сказать сколько их. Я хочу спросить что происходит? Кто они? Что им нужно от меня? Что это за место и как я сюда попала... Я делаю слабую попытку стряхнуть руку зажимающую мне рот.Мне это удаётся, видимо держат и вправду не так уж сильно. Я пытаюсь задать свои вопросы, но из горла вырывается только бессвязный хрип. Мне снова зажимают рот и что-то холодное прижимается к моему горлу. Тихо, тихо девочька. Не нужно кричать. Рука на моих губах сжимается сильнее. Вот теперь мне и в правду больно. Чувство опасности, выброшеный адреналин, мобилизую мои силы. Я резко, как когдато учил знакомый парнишка, бью головой того кто стоит сзади и зажимает мне рот, тупая боль в затылке и вскрик сообщают мне что удар достиг цели , одновременно я бью ногой того кто стоит передо мной и прижимает холод к моему горлу.Бью не особо целясь. На это нет ни времени, ни ясности рассудка. Второй вскрик и я свободна . Бежать....
Убежать далеко я не успеваю, подставленая подножка,и я падаю увлекая своего очередного противника на землю, за собой. Это не хитрый манёвр, он сам не удержался на ногах. Падаем мы неудачно, он на меня, а хорошо бы я на него. Но он пока ошеломлён падением. Я изворачиваюсь, он не слишком тяжёлый, пожалуй легче меня, бью локтём в лицо, попадаю в глаз, он падает назад, и пока я высвобождаюсь из под него, успеваю разглядеть лицо и удивится, какой молодой, совсем мальчишка. Это моя последняя мысль, что-то тяжёлое обрушивается на мою голову и я проваливаюсь в темноту.
Больно. Боже, почему так больно?! Болит голова, болят затёкшие руки и саднящие губы.
Всё болит. По мне словно проехались катком.Я прислушиваюсь к себе и нахожу источник боли. Его сосредоточие. Живот, он разрывается от боли. Нет, не живот. Ниже.Там печёт, саднит, жжёт, я даже не могу подыскть слова что-бы определить эту боль. Она живая, она пульсирует. Она следствие не произошедшего а происходящего.
Что-же там происходит?! Я хочу поднять голову что-бы разглядеть, но не могу, пытаюсь сфокусировать взгляд, но и это мне не удаётся, только разноцветные обрывки тумана плавают в глазах. Внезапно я ощущаю что что-то тяжёлое лежит на мне, и это тяжёлое мешает мне дышать. Я хочу сказать, что мне не чем дышать, что это нужно немедленно снять с меня, иначе я задохнусь. Я открываю рот и силюсь вытолкнуть слова. Воздух, мне нужен воздух, я не могу говорить, я даже не могу хрипеть. Ну помогите же мне, я сейчас задохнусь. Мне удаётся дёрнуть ногами, я надеюсь что хотябы таким образом привлеку внимание к себе.
Кажется мне это удалось....
-Она очнулась.(мальчишеский дискант)
- Заткни ей рот! Да заткни же! Быстрей идиот, пока эта сучька не начала орать.
Я начинаю смеятся…Не надо, не надо затыкать мне рот. Я всё равно не могу кричать, я даже говорить, даже шептать не могу....
Моё тело сотрясается от беззвучного смеха.
-Что это с ней?
Со мной ничего, со мной хахаха ничего, я просто не могу говорить хахахахаха....
Я сейчас задохнусь от смеха. Новые и новые приступы безумного веселья накатывают на меня, пока не переходят в рыдания. Потомучто я ВСПОМНИЛА. Я вспомнила что со мной случилось, что сейчас происходит со мной . Я вспомнила....и всё равно не могу перестать смеятся сквозь слёзы, вот уж и правда идиот,- идиоты вы все! Мне не нужно закрывать рот! Я не закричу!! Я не могу кричать!!!
-Проснись...Проснись, проснись… Кто-то гладит моё лицо, бережно, нежно. Чья-то рука обнимает мои плечи. Я усилием стряхиваю с себя оцепенение и открываю глаза.
А, Лучник. Брат лучник... Всё в порядке. Со мной всё хорошо . Со мной всё просто отлично. Я силюсь улыбнутся и отнимаю его руку от своего лица. Я хочу сказать ему что всё в порядке, просто приснилась какая-то ерунда. Я поднимаю на него глаза и уже начинаю говорить, но встретившись с его внимательным, сосредоточеным взглядом, понимаю что не могу сказать этого. Потомучто со мной НЕ ЧЕРТА НЕ В ПОРЯДКЕ!
Как же давно мне не снился этот сон. Так давно, что мне даже стало казатся, -ЭТО отпустило меня. Что ж, как выяснилось, ни черта меня не отпустило. Но я не хочу, не могу говорить об этом. Я могу только взахлёб плакать, уткнувшись в затянутую чёрной кожей грудь Лучника. Плакать, размазывая по щекам , а заодно и по его куртке, тушь.
Ну и вид у меня наверно. Плевать... Он даёт мне выплакатся, прижав к себе сильно и одновременно нежно. Когда слёзы иссякают, и остаются лишь судорожные всхлипы, он убирает мои сбившиеся, прилипшие к лицу волосы, лёгким движением откидывая их назад и нежно прижимется губами к моему лбу. Его губы сухие и горячие. Он берёт мои ладони в свои, поднимает их на уровень груди и прижимает, сначала к губам, потом к груди и снова к губам. Лишь после этого он поднимает глаза и встречаясь со мной взглядом,читает немой ответ на немой вопрос.
Его глаза загораются совсем иным светом. Он берёт моё лицо в ладони и покрывает его тысячями лёгких, коротких поцелуев. Он не спешит, нам некуда спешить, время остановилось....
Когда мир снова обретает реальность, а с ней, краски, запахи, звуки и прочую присущую ему дребедень, я сладко потягиваюсь и щурюсь, сонце бьёт в мои незащищёные не очками, ни пологом шатра глаза . Я пытаюсь тихонько выпростать затёкшую руку, которой я обнимаю лучника, не разбудив его ,но по наступившей тишине понимаю что он не спит, и не спит пожалуй давно. Я хочу задать самый банальный и по совместительству самый дурацкий в данной ситуации вопрос - " Ты не спишь?"
Немного подумав, и заменив его более приемлимым " Давно не спишь?" я произношу его в слух и мысленно апладирую себе.Вместо ответа он обнимает меня за плечи и опрокидыват на себя, я не остаюсь в долгу, опрокидываюсь на траву, тяну его за собой.Он переворачивается и снова заваливает меня себе на грудь, и так мы катаемся по траве минут пятнадцать хохоча как ненормальные. Смеющийся лучник редкое зрелище. А уж хохочущий и вовсе диво. Что ж, будет что рассказать детям, если они появятся, и внукам, если доживу...
Отсмеявшись мы встаём на ноги и помогаем друг другу отряхнутся. Вид у нас плачевный, но оно того стоило.Лучник, лучник, кто бы мог подумать.... Внезапно я ловлю себя на мысли, что вот уже с минуту совершенно бесцеремонно расматриваю его. От этого мне становится неловко и я отвожу взгляд.
- Далеко ещё до Кеунехсвиля? спрашиваю я
- километра полтора, улыбается он. Я непонимающе смотрю на него. Вокруг, на сколько хватает глаз раскинуось зелёное пастбище, а прямо напротив меня, - склон покрытый травкой и беленькими цветочками. Пастораль...
-Он за склоном, в долине, поэтому отсюда не видно.
Он больше не улыбается, сосредоточено смотрит на меня. Так словно хочет что-то сказать, но лишь по одному ему ведомой причине не говорит. Чувство неловкости возвращается, становясь более настойчивым.
- Ну я пойду. Скоро полдень, жара... Он продолжает молча смотреть на меня. Не разглядывать как я его давеча, а именно смотреть, вглядыватся.Словно пытается разрешить какойто вопрос первостепенной важности и ему это не удаётся. Я начинаю потихоньку закипать. Нет, я конечно понимаю, лучники очень загадочные парни, супер загадочные, самые загадочные во вселеной если угодно, но пялится третью минуту кряду на человека и не сказать при этом не слова, это слишком даже для лучника. Я понимаю что пора заканчивать этот спектакль со мной в главной роли и произношу традиционую формулировку благодарения,
-Спасибо брат.
Он вздрагивает, на какой-то момент его взгляд становится бесмыссленным, словно он не понимает кто я такая и чего от него хочу.
-Меня зовут Дейран. И пока я перевариваю сказаное он поворачивается и уходит. Шагает он быстро, нереально, пугающе быстро. Поэтому когда я прихожу в себя, понимаю что глупо что-то кричать вслед тому, кто уже с минуту как превратился в чёрную точьку на горизонте. Я недоуменно пожимаю плечами, да что со мной такое сегодня? Д~~~END~~~
~~~START~~~~~~END~~~ |
Мобильная версия 
Самые популярные темы 
